Свердловский РОК: памятник мифу. Михаил Орлов. 2000 г.
Глава четвертая
Загадочная леди с радиофака
("Агата Кристи")
Макаревич и Кутиков во время концерта подпрыгивали на сиденьях и цензурно-нецензурно восторженно повторяли: «Это надо же!.. Ну, молодцы!...-Да тут никакая Москва рядом не ночевала!..» А часа через два на послефестивальном банкете в «Старой крепости» щедро делились своими восторгами (и полной сумкой «Стрелецкой») со всеми желающими и еще не пришедшими в себя от внезапно обрушившейся на них волны обожания соседями по столику — четверкой «Агата Кристи».
Да, на сцене «Агата Кристи» была в тот вечер хороша, как никогда раньше. И уже никто не обращал внимания на забавное несоответствие: фрак и пухленькие щечки Вадика Самойлова с яростным рефреном: «Да, я — сытая свинья! Я в грязной луже лежу, а ты не трогай меня!..». Зал восторженно вопил и требовал «биса».
Грязных луж хватило лет через пять, когда желтая пресса стала смаковать каждый жест, вздох и пук перебравшихся в Москву Самойловых и К0. Если судить по ней, у мало еще кому в конце 80-х годов знакомой группы уже была интересная, а порой даже забавная mini история:
«Смотр самодеятельности завершился шумным падением колонки в зал и не менее шумным выступлением рок-группы... низкопробный тяжелый рок». («За индустриальные кадры», УПИ, 1984-й).
«Что касается свердловской «Агаты Кристи», то это совсем неинтересное продолжение традиций «Hay». (Читатель А. Козлов, «На смену!», 1988-й).
«Эту группу вы не знаете, она выступала лишь в нескольких московских клубах. А вот с записями ребятам повезло: на фирме «Мелодия» выпущено четыре их пластинки... Признаюсь, музыка группы мне понравилась с первой же пластинки». («Вечерний Фрунзе», 1988-й).
Над последним сообщением «Агата Кристи» сильно повеселилась: спасибо, конечно, за добрые слова, но к моменту концерта во Фрунзе Москва им еще и не снилась, а о пластинке — хотя бы маленькой, одной, — и речи не шло. Само существование и успех «Агаты Кристи» отразили ситуацию в рок-музыке нового поколения свердловского рока. Когда-то Борис Гребенщиков иронично пропел: «Где та молодая шпана, что сотрет нас с лица земли?». И пришла. И стерла.
Сегодня на концерты «Агаты Кристи» ломятся мальчишки и девчонки, которые, скорее всего, и половины-то заложенного в песню не понимают. На первый взгляд все просто: достойное явление культуры всегда многослойно, как хороший торт, и каждый выедает тот слой, который ему по вкусу. Я спросил одного приятеля: что нужно от «Агаты» маленьким визжащим и рыдающим в зале девочкам? - «Да ты что? — удивился моей недогадливости эксперт-любитель: — Ведь там же сплошной секс!»...
Некоторые эстеты дали бы им приз «За профанацию идей декаданса», но не так просты эти ребята. Да и декаданс конца XX века не тот, что сто лет назад. И тут не ограничиться рассуждениями о всеобщей припопсенности: увлечение современным декадансом не есть глупая мода, а невозможность уйти от Кармы конца века. Декаданс шагает по планете. Вместо механизмов конца прошлого века и дирижаблей — компьютер и виртуальная реальность. Опиум Клода Фаррера самозабвенно потягивают братья Самойловы, красота смерти воплощена песнями Леонарда
Коэна и Ника Кейва под видеоряд Оливера Стоуна. Это пронзительно тоскливо, вычурно и помпезно, убийственно красиво. Некоторым нравится упругая сексуальность происходящего, другие просто повинуются моде — но всем эпоха упадка диктует свое. Очень многие, конечно, этого не приемлют и радуются жизни до последнего. Но нет ведь и правил, единых для всех...
Впрочем, всему свое время. К концу 80-х третье поколение СРК еще не смело ветеранов, но уже активно дышало им в затылок. То, что оно пришло, стало состоявшимся фактом. Я имею в виду не год образования какой-либо команды, но время проявления ею себя как реальной творческой единицы. То, что «молодые» претендовали если не на лидерство, то на пристальное внимание — безусловно. Тем более, что абсолютные лидеры СРК — «Наутилус Помпилиус» и «Чайф» с рок-клубом были связаны на тот момент разве что по фестивалям, активно занимаясь личной творческой жизнью по стране и попутно рекламируя свердловский рок.
Прежде всего из «молодых» можно было выделить «Агату Кристи», «Апрельский марш» и «День». Несколько особняком — «Отражение» и «Водопад имени Вахтанга Кикабидзе», которые, впрочем, вполне вписывались в общую картину.
Новое поколение свердловских музыкантов выросло в условиях несравненно большего распространения рок-музыки. Совковая система уже трещала по всем швам, и ее ремонтникам просто некогда было заниматься «мелочами». Естественно, в Свердловске молодые музыканты испытывали сильное влияние «арт-рока», так как местные «хард-рок» и «панк» большинством рокеров воспринимались, как работающие «на карман, а не на идею». Но основной их музыкой стала все-таки «новая волна» в разных вариациях со всеми особенностями постмодернизма. Нормальное дело для «волновиков» — выдернуть какой-нибудь до неприличия затертый штамп из совсем вроде бы непричастного к делу пласта любой культуры и так его вывернуть наизнанку, что он заиграет по новой, как никто и не предполагал.
Общее для групп третьего поколения СРК - ироничное восприятие себя и окружающего мира. Если первые рокеры часто нагоняли страстей-мордастей, замахиваясь на проблемы никак не менее мирового масштаба, то для «новых» объектом интереса явилась окружающая реальность, когда символами становятся вполне осязаемые коридоры коммуналок и загаженные подъезды... У этих рок-групп тексты стали равноправными с музыкой, а часто — и ведущими. «Смех сквозь слезы» — наиболее характерная и национальная черта эстетики наших «волновиков» с ее периферийностью и стебом — странным для «чужих» абсурдистским юмором. («Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью...»). Юмор — как познание себя и мира, но без остервенелой злобы.
Если говорить о текстах — это не совсем рок-поэзия: это цельное развивающееся произведение, а не отдельные ключевые фразы и слова, дополняемые фантазией слушателя. Сама музыка «нью-вэйв» оказалась для неорокеров ближе, чем «хард» или «панк», уже по близости ее речитативного характера русскому мелосу и строю речи (сравните хотя бы с городским романсом). Впрочем, вряд ли кто-то из них об этом задумывался специально.
История «Агаты Кристи» началась в асбестовской школе № 1, где от нечего делать и большой тяги к запретному плоду под названием «рок» начали подбираться к инструментам Вадик Самойлов, Саша Козлов и Петя Май. Замыслы о группе тогда еще не воплотились, потому что судьба раскидала друзей по разным вузам. В 1984 году Вадиму и Петру стали тесны рамки стройотрядовской и факультетской самодеятельности. Поскольку дело было на радиофаке УПИ, группу назвали «ВИА РТФ». Через три месяца барабанщик Май отбыл по распределению, клавиш-ник — в армию. Последним приветом стал альбом «Если...» Но осенние холода вдохнули жизнь в остатки группы.
За клавиши прочно и надолго встал бывший соученик, а ныне — сотрудник мединститута Саша Козлов. На басу - многолетний звукооператор «Агаты Кристи» Саша Кузнецов. Недолго стучал с «Агатой Кристи» Алик Потапкин (экс-«Флаг»), успевавший поработать и с «Hay». Меньшой Самойлов, Глеб, тем временем понемногу диссидентствовал в школьных масштабах, писал на уроках песенки и поглядывал на бас-гитару. Дебютом «ВИА РТФ» стал декабрь 1986-го — первое выступление в рок-клубе. Записали альбом «Голос», появление нового — «Свет» — омрачил уход Потапкина в армию. Осенью 1987-го В. Самойлов и А. Козлов вообще остались вдвоем — и так бывает. Как же было не призвать брата Глеба? Играть он, правда, еще не умел, но песен уже понаписал изрядно. И стали репетировать и даже выступать втроем. В первый раз барабаны были в записи. А на Новый год в УПИ троица представила почти готовый альбом «Второй фронт». Глеб старательно изображал экстаз, поскольку все шло под «фанеру», басовая партия записана была Сашей Кузнецовым. Играл загадочно для зрителей, не вставая со стула. Разгадка оказалась простой: без очков Глеб запинался о провода на сцене. А чего только вокруг этого «фаны» и пресса не навертели!
Ко дню презентации «Второго фронта» — 20 февраля 1988-го в группе уже был комплект: вернулся, отработав диплом в глубинке, барабанщик Май. Этот день ребята считают днем рождения группы «Агата Кристи».
Год спустя, к очередной годовщине, Самойловы и К0 выпустили маленькую памятку для друзей и знакомых. Любители темнить, как все рокеры (и герои романов леди Агаты), название свое не пояснили, но кредо команды сформулировали четко: «Агата Кристи» — ученики свердловской школы рок-музыки, для которой характерен особенно тщательный подход к музыкальной части... Мы более динамичны и любим гротеск, потому что мы — группа новой волны свердловского рока, и у нас есть свой взгляд на рок-музыку вообще, и свердловскую - в частности».
Да, музыкальный — и вообще творческий — прогресс «Агаты Кристи» был налицо. Альбомы «Если...», «Свет», «Голос» не очень умело, но густо, замешаны на «харде», «арт-роке» и «нью-вэйв». Общим было одно: подход к обработке материала через переосмысление классики. Своего еще очень мало. «Второй фронт» стал не просто переменой стиля, но качественно новой работой, итогом долгих лет поиска. А в рок-клубе после первых выступлений «Агату Кристи» не слишком точно, но прилипчиво окрестили «Маленьким «Hay». Обидно и несправедливо!
На первый взгляд, сходство налицо: они, как никакие две другие команды СРК, напоминали друг друга. Сходство, в основном, по яркому мелодизму Но не более того. Если у «Наутилуса» прежде всего — рефлексирующий вокал Бутусова, то у «Агаты Кристи» на переднем плане энергия, часто неожиданные и всегда к месту клавишные, которые в паре с ритм-группой просто выталкивают на передний план гитару Вадима. В музыке группы счастливо воплотилось основное свойство рока — вбирать в себя и переплавлять любой музыкальный материал. У «Агаты» даже при работе с классическим первоисточником (танго, оперетта) сохраняется «роковый» подход, сознательная дань китчу, как части пародийной эстетики «новой волны». «Агата Кристи» именует свой стиль «харт-вэйв», где «харт» — производное от слияния «хард» и «арт».
Сходство текстовое? Отнюдь! У Кормильцева тексты зачастую сентиментально-поучительны, констатирующие факт. Сходные ключевые строчки, исходные ситуации и ...смысловое однообразие: одиночество, непонимание, манекенность бытия. В какой-то степени эти темы есть и у Самойловых, но дело-то не в той или иной степени сходства — живем в одном мире! — но в подходе к этой теме. В роке, как нигде, возрастная разница в три—пять лет определяет различное отношение к одному и тому же факту или явлению.
В песнях «Агаты» ситуация и настроение не заданы раз и навсегда, они даются в развитии, используется гротеск разной степени — от злой сатиры до беззлобной ехидинки. Лучшие песни «Агаты Кристи» («Вива, Кальман», «Свинья», «Наша правда», «Крысы в белых перчатках») очень четко отражают мировоззрение поколения конца 80-х, ошарашенного обрушившейся в его не такой уж ненавистный мирок исторической и бытовой «чернухой»: если это свобода, то что с ней, с такой, делать и зачем она вообще нужна, если даже при желании ничего не изменишь?!
На третьем фестивале СРК в октябре 1988-го «Агата» бросила в зал «бомбу» — подготовленную к выходу в свет «Коварство и любовь». Это была оплеуха для всех, кто повторял в их адрес «маленький «Hay»: хлесткий, жесткий до грубости, яркий и красивый по музыке альбом. Не просто «шаг вперед», кого там — прыжок вперед и вверх! Многие музыканты рок-клуба и гости назвали «Агату Кристи» лучшей группой фестиваля. По признанию Вадима и Глеба, период 1988-1989 годов стал для них самым значимым и весомым. Потом группа резко и уверенно пошла в гору.
Стоит подчеркнуть, что «Агате» очень повезло с директором команды: Лена Чистова делала буквально все возможное и невозможное, чтобы засветить своих подопечных на том или ином фестивале «в центрах», организовать весомые концерты.
Иные замшелые рокеры демонстративно кидали «агатовцам» обвинения в заигрывании с «попсой», поскольку те выступали на «мажорных» конкурсах и фестивалях («Сырок», «Интершанс», «Ступеньки к Парнасу»). Лучше, видимо, было сидеть в подвале и ждать, когда за тобой придут и поклонятся. Ан никто не шел что-то!.. Явно это была обыкновенная зависть к более талантливому собрату. Володя Шахрин как-то оборвал такого «принципиального подпольщика» вполне резонно: «Не все ли равно, с кем и где я играю? Я играю свою музыку, вживую — и пусть ее услышит больше людей!».
На «Ступеньках к Парнасу» в Москве «Агата» без усилий «убрала» всех западных и родных конкурентов. Группа много заездила по стране, а первые западные поездки были довольно забавными: на Кипре выступали на какой-то площади на мероприятии типа нашего районного праздника. Волновались ужасно -первый раз «за бугром»! В июне 1990-го во французском городе Бон «Агата Кристи» чувствовала себя уверенней. На фестивале «L'Open du Rock» жюри за предыдущие май—октябрь отслушало около 300 молодых групп со всей Европы. В конкурс отобрали сорок. Финалисты — трое. Лидер — «Агата Кристи».
Организаторы обещали победителям большое турне по Европе, но скорее всего это мероприятие носило чисто рекламный характер, поскольку вместо Европы «Агата» вскоре концертировала в Казахстане и еще более отдаленных местах Союза Советов. А Лену Чистову, своего менеджера, они уволили: убедили Вадима, что он и сам с директорством справится.
Нужно признать: работали ребята на износ. Непрерывно концертируя (причем, не увольняясь с основных мест работы), за полгода записали новый альбом «Декаданс». Отдав дань социальности в «Коварстве и любви», в новой работе «Агата Кристи» предстала более разноликой. Изящная и экспрессивная манера
Вадима удачно разбавляется мрачноватой припанко-ванностью младшего брата. Альбом, естественно вошел во все «стольные» хит-парады и даже сегодня, 10 лет спустя, востребован.
Парадоксальность группы всегда была (и есть) в том, что, неся в своей музыке достаточно тонкую эстетику и выражая ее в довольно сложных формах, она пользуется большой популярностью в самых широких и неожиданных кругах. Впрочем, лучше самого Глеба Самойлова вряд ли кто скажет:
«— Может, наша музыка популярна потому, что, как я ее обзываю, это музыка для серости, о серости и исполняемая серостями. Это не значит, что я нашу музыку ругаю: просто носит она такой характер и все. С первого альбома это шло. Ярче всего выразилось в «Декадансе». Это подведение итогов всей идеи группы, просто откровеннее чуть-чуть. Люди, к которым он обращен, это люди уже безо всяких признаков каких-либо сильных эмоций... Мы как бы говорим слушателю: — Давай я тебя попугаю? Он отвечает: — Ну давай... — Давай я тебя повеселю? — Ну давай... Мы восстанавливаем в песнях внутренний мир нормального среднего современного человека — не имеет значения откуда: люди везде одинаковы. С его пустотой, с его неспособностью ни к любви, ни к ненависти, ни к чему-то еще. Это не значит, что мы шли на конъюнктуру, просто как-то так рождалось».
Жутковатая концепция? А пугаться не надо: время сейчас такое — конец века и даже больше — тысячелетия. Конец XIX века родил декаданс. Это было забавой немногих поклонников Уайлда, Бердслея и иже с ними. Время кокаина, субтильных девушек, обтянутых черным трико и допотопных автомобилей. Идет ренессанс декаданса. Прежний был уделом избранных. Сегодняшний — конвейерный товар цехов шоу-бизнеса.
История, как известно, повторяется в виде фарса. Легкая голубизна Уайлда иронична и грустна. Потуги Бориса Моисеева на серьезность своего действа — смешны и для мало-мальски нормального человека противны. А тоже ведь декаданс, вроде бы... И хорошо если опиум из хитовой песни «Агаты» не обернется для Самойлова настоящей наркотой. (Глеб: «Раньше я думал, что наркотики расширяют сознание. Еще одна потерянная иллюзия. Обман все это, чушь собачья»).
В последнее время общая концепция альбомов «Агаты Кристи» по общему согласию вырабатывается Глебом, монополизировавшим написание почти всех текстов группы. Резонно, тем более, что каждый альбом «агатовцами» записывается как единое драматургическое произведение. Более всего это они относят к последнему — «Майн кайф?», по поводу которого на одной из радиостанций заявили: «Радио должно развлекать, а ваш новый альбом заставляет думать» и кроме «Секрета» никаких песен в раскрутку не взяли.
Если считать «Декаданс» подведением итогов идеи группы, то последующие альбомы «Агаты Кристи» — новый поиск этой идеи? Чтобы записать первый альбом, который станет прорывом года и поставит публику на уши (как это было с «Коварством и любовью»), у любой молодой команды есть вся предыдущая жизнь. На любой последующий — несколько месяцев, перебиваемых концертами. Тем более, что, уехав из Свердловска, «Агата» потеряла привычную среду общения, которая способствовала созданию музыки. По признанию Вадима, незадолго до переезда в Москву, группе нужны были не богатые спонсоры, а партнеры, понимающие творческие задачи «Агаты» и способные создать условия для нормального во всех смыслах существования. Нашли?
У «Агаты Кристи» — альбомное мышление. В шоу-бизнесе раскрутка идет по отдельным песням, часто — отнюдь не знаковым. Из-за этого у «Агаты» со столичными масс-медиа постоянные конфликты. К тому же песни братьев Самойловых (чем дальше, тем больше) плохо вписываются в общепринятый радио и телестандарт.
«Опиум», первый «московский» альбом, был наиболее попсовым, девочки-фанаточки просто не заметили «агатовской» иронии и издевки над разными «красивостями». Пресса, впрочем, тоже ухватилась за поверхностный антураж. А после «Урагана», как считает Глеб Самойлов, произошел отсев бездумных поклонников, остались те, кто сопереживал и пытался понять. Сами авторы считают «Ураган» переломным для себя
«Майн кайф?» — еще один нелегкий шаг вперед. Как для группы, так и для слушателя. Альбом писался без оглядки на то, поймет ли его кто-нибудь. До этого альбома: Что? Хотите пугаться? - Пугайтесь. Чернуха, одним словом. Ее становилось все больше, хотя сами «агатовцы» называли это «депрессивными настроениями», характерными для них по жизни, и отвращением к войне, которой тоже звучало в их песнях все больше. Даже любовь становилась военно-половой, своей откровенностью ошарашивая аудиторию. И вот - «Майн кайф?». Альбом, который вряд ли кто будет слушать для развлечения.
Его суть и направленность Глеб пытался пояснить московской журналистке Н. Экономцевой в интервью для «Ровесника»:
«— Весь альбом о том, как человек, теряя веру во что-то светлое, убивает в себе человека. Становится кровожадным, переживает личную драму. Можно представить себе человека, который, отправляясь на войну защищать родину, становится убийцей и мародером. Я ни в коем случае не хочу обидеть наших воинов, которые сейчас сражаются за совершенно чужие интересы. Конечно, непосредственная ассоциация была с войной и с третьим рейхом. А иронический знак вопроса в названии — чтобы человек задумался: твой ли это кайф — получать удовольствие от насилия, твой ли это кайф — потерять веру. Пусть даже эту иронию в названии не все прочувствуют... «Майн Кампф» я не читал и не собираюсь...Мне кажется, телевидение навязывает то, каким должен быть современный молодой человек. Молодежи просто втирают, какой она должна быть. В нашей стране дело осложняется тем, что люди старшего поколения выросли на других ценностях, и сегодня внушается, что эти ценности нужно непременно низвергнуть»
«Агата Кристи» своим новым альбомом адресуется к думающему слушателю, выросшему на многозначном для них самих «Урагане». Если радиостанции не возьмутся раскручивать «Майн Кайф?», группа собирается это делать другими способами, что и обещал Вадим Самойлов на официальном сайте «Агаты Кристи» в «Интернете».
Госпожа Экономцева альбом прослушала, и ей все стало ясно: «Слушать его можно только в аптечных дозах и только после сознательно принятого решения. Слишком мрачно, слишком мало кому подходит».
Хорошо, что кроме столицы есть еще и остальная Россия, где «Агату Кристи» все-таки поймут и воспримут по достоинству.